Блеск бриллиантовых украшений на пальцах и в ушах собравшихся дам, никаких взрывов смеха − это ведь неприлично, леди не смеются так громко. Лишь уважительные перешептывания и обсуждения друг друга за спиной. Вот это действительно очень "светски". Играет негромкая джазовая музыка, официанты снуют туда-сюда незаметными тенями, и подливают мне в бокал шампанское так оперативно, что я даже не успеваю этого замечать. Изучаю след от своей ярко-красной помады на краешке прозрачного бокала; разве что алкоголь позволяет мне чувствовать себя более-менее уверенно сегодняшним ледяным вечером. Поправляю шлейф платья, на которое в очередной раз кто-то наступил, и с тоской ищу взглядом настенные часы, чтобы понять, сколько еще продлится это мучение.
Это мой мир, но я ненавижу его. Такие люди, как мой отец и его друзья, что собрались здесь за бокалом невероятно дорогого и невероятно отвратительного пойла, сжирают твою индивидуальность, не позволяя тебе быть самой собой. Я не любила притворяться, всегда слишком эмоционально на все реагировала, жутко ревновала своих братьев и друзей к каждому фонарному столбу, иногда слишком ярко красилась, и наверное, совсем не соответствовала представлению своих родителей об идеальной наследнице их фамилии. То ли дело Люк − всегда такой загадочный, молчаливый, вежливый, эдакий воспитанный джентльмен. Он всегда был моей землей, тушил меня и мои огненные порывы, и сейчас мне ужасно хочется найти его лицо с привычной усмешкой среди всех этих до боли фальшивых лиц.
Весь вечер в моей груди живет какое-то странное предчувствие. [float=left]
[/float]Мне хочется списать его на головокружение после энного бокала шампанского, но я все никак не могу найти себе места. Мне кажется, что за мной кто-то наблюдает; я почти физически чувствую на себе незнакомый взгляд, но когда оборачиваюсь − совершенно ничего не вижу. Родителям нет до меня никакого дела, они полностью поглощены своими выгодными покупками и светскими беседами, и неожиданно я ощущаю легкое приближение панической атаки, очень остро чувствуя свое одиночество среди всей этой толпы людей. Мой живой, воспаленный взгляд бегает по фигурам вокруг, и в груди лопается какая-то напряженная нить, когда я наконец нахожу Люка, который мирно беседует с какой-то пожилой женщиной.
− Ох, слава Богу, − тихо шепчу себе под нос, и уже собираюсь пробраться к брату, когда вновь ощущаю, как мою спину пронзает чей-то внимательный взгляд. Это ощущение ни с чем не перепутать; я резко поворачиваюсь на каблуках, всматриваясь в чужие лица, но вновь не нахожу никого знакомого. Подумав секунду, я отставляю в сторону наполовину пустой бокал с алкоголем. Хватит на сегодня, если мое подсознание играет со мной такие шутки. С неутихающим чувством тревоги внутри подхожу к брату, который уже стоит в одиночестве, и несколько скептически смотрю на бокал в его руках. Обмениваюсь с ним красноречивым взглядом двух людей, которые прекрасно понимают друг друга без лишних слов. Ему здесь также некомфортно, как и мне, и мне ужасно хочется попросить его поскорее забрать меня. − Ты не видел родителей? − тихо спрашиваю, и Люк жестом кивает куда-то вдаль. Я пытаюсь высмотреть их, но первое, на что я натыкаюсь взглядом − бледное лицо рыжеволосого парня, который отходит от мамы и папы, а затем медленно оборачивается, чтобы посмотреть на меня.
− Эй! − произношу себе под нос, несколько парализованная бурей ощущений, которое вызвало во мне его лицо; это сравнимо с сильным ударом тока. Я не могу объяснить самой себе, что происходит, но такое бывает, когда ты пытаешься вспомнить концовку фильма, который смотрел много раз в детстве, когда слышишь мелодию, которую мама пела тебе перед сном. Странное чувство ностальгии и чего-то особенного, сокровенного, доступного только вам двоим; и пока я стою в оцепенении, рыжеволосый парень разворачивается и уходит во двор прежде, чем я успеваю хоть как-то среагировать.
− Эй ты, стой! − восклицаю, бросаясь в погоню со всех ног, оставив Люка стоять в одиночестве и полнейшем недоумении. Я едва не спотыкаюсь о шлейф собственного платья, и не падаю на скользком полу на каблуках только благодаря какому-то чуду. Удивленные взгляды почтенной публики сопровождают меня, пока я бегу на выход, но мне совершенно наплевать на правила хорошего тона. Я просто почему-то чувствую, что если упущу этого парня сейчас, то буду очень сильно жалеть об этом после.
− Стой, я тебя вижу! Я с тобой разговариваю! − бросаю в его удаляющуюся спину, когда, наконец, вываливаюсь на улицу. На заднем дворе тишина; прозрачная вода в бассейне, который отец приказывает наполнять даже зимой, потому что это красиво, отсвечивает блеском ночных огней. Я начинаю дрожать от холода, и лишь тогда понимаю, что вылетела на улицу так стремительно, что не успела взять никакой верхней одежды, и сейчас стою декабрьским вечером в одном только тонком шелковом платье. Но мне наплевать на это; решительным шагом переступаю по грязной земле на шпильках, впиваясь глазами в лицо парня, который действительно остановился и повернулся ко мне.
− Кто ты такой? − вырывается у меня прежде, чем я успеваю подумать, что он вполне может быть каким-то другом моей семьи. Важной шишкой, которую я не знаю, и с которой весьма вольно разговариваю. − Я видела, как ты разговаривал с моими родителями. − добавляю, чтобы не показаться совсем уж сумасшедшей, хотя чувствую себя безумно неловко за свою внезапную выходку. Обнимаю моментально заледеневшие плечи, и продолжаю тихо, совсем не так уверенно, как начала: − Твое лицо... просто... оно мне очень знакомо. Это жутко странно, я знаю, − моя легкая улыбка тонет в блеске бриллиантов на моей шее; почти такого же завораживающего, как у всех этих пустышек в доме.
- Подпись автора
,, давай все оставим на этой ноте
в с е, ч т о т ы д а л ь ш е с к а ж е ш ь - и с п о л ь з у ю против

м ы в с е и с п о р т и л и , м ы в с е п о т р а т и л и //
брось, ну какие мы к черту п-р-и-я-т-е-л-и? ,,