blinding lights
[15.12.18]
I said, “Ooh, I'm blinded by the lights
No, I can't sleep until I feel your touch.”[Mimi & Adi]
Угнать дорогую тачку и отправиться вслед за мерцающими ночными огнями, в атмосферу распаляющей жизни и яркого веселья, приправленного алкоголем. Будто вы снова живы, будто нет никаких проблем. Казалось бы, что может быть лучше, что в этом плане может пойти не так?
Примерно все, если выяснится, что один из вас не договаривает кое-что очень важное.
blinding lights [15.12.18]
Страница: 1
Тема закрыта
Сообщений 1 страница 9 из 9
Поделиться12020-06-17 17:27:12
Поделиться22020-06-22 01:32:51
[indent] Утро выходного дня, свободного от учебы и монотонной работы. Солнце только-только вышло из-за горизонта едва ли согревая, но я уже сидел под дверью кабинета Фенцио, прислушиваясь к его шагам в коридоре, как только он завернул за угол. Они затихали, все дальше удалялись в сторону восточного крыла; туда, где обычно проходили совещания преподавателей во главе с серафимом Кроули. Директор в школе, а я собираюсь влезть в кабинет старого ворчливого ангела. Это было не самой лучшей идей, но и выбора у меня особо не было. Да еще и без помощи кого-либо, не смотря на то, что учеников в школе много и желающих нарушить целый свод ее правил столько же. Поэтому, кабинет Фенцио, что хранил в себе кучу всякого полезного и не_очень барахла стал частой целью для набегов бессовестных учеников. Демонов, в основном, конечно. Но ангелы не отставали. Взят того же Сэми. До святоши ему, мягко сказать.. далековато. Он такой среди ангелов не единственный, но, пожалуй, самый яркий их пример.
[indent] Пока я переворачивал вверх дном кабинет преподавателя, на глаза попадалось все что угодно: от переводчика, до книг по истории заклинаний из библиотеки ада. Все. Кроме гребанных амулетов, которым цена - два плевка. Неужели старый ворчун так беспокоится о них, что бережет больше, чем собственные личные письма, которые были аккуратно сложенны в стопку на столе на самом видном месте. Они выглядели старыми на вид, но от них до сих пор пахло женскими духами. Фенцио приготовил их выбрасывать или перечитывает вечерами? Но они мало меня интересовали и я не стал трогать их, благополучно забыв через пару минут. Зато Мими давно бы уселась перечитывать все вслух, отвешивая едкие комментарии. И я улыбаюсь своим мыслям, вспоминая о ней, вновь приступая к поискам.
- Бинго. - шепчу себе сам, когда взгляд падает на небольшой ларец, в котором кучкой лежат похожие друг на друга медальоны и тут же запихиваю один себе в карман, поторапливаясь покинуть кабинет фенцио, пока он не вернулся. По-моему, пора прекращать каждый раз подкидывать его в кабинет преподавателя. То ли он постоянно перепрятывает их с параноидальными мыслями, то ли в курсе о том, что ученики таскают его каждый раз, когда он покидает кабинет дольше, чем на 10 минут. Но почему тогда молчит?
[indent] Собственно, для чего все это? Да для того, что в последние пару недель между нами с Мими словно выросла стена, которая ощущалась всеми фибрами души. Только-только чувство одиночества начинало покидать меня и снова, будто бы тяжелым камнем, тянуло вниз; не давало покоя и чувства завершенности каждый раз, когда голова касалась подушки. Каждый раз, когда Мими избегала встреч со мной. Причину такого поведения узнать я так и не смог, как не старался, а заставлять рассказывать, и уж тем более насильно читать ее в глазах девушек - не хотел. С отношениями ко мне пришло осознание личного пространства, которое до этого я с превеликим удовольствием игнорировал. Конечно, ее поведение ставило меня в тупик, порой даже раздражая и уже не раз я пытался начать об этом разговор, но находилось сотни причин, чтобы не продолжать его. Будто бы сам Шепфа не желал, чтобы он состоялся. В конце концов, я просто сдался. На время оставил девушку в покое со своими расспросами, находясь рядом, когда ей нужна была поддержка. Иногда мы просто молчали. Правда вот, стена как выстроилась, так и оставалась. И даже самая моя обаятельная улыбка не могла разрушить ее. Поэтому оставался лишь один единственный вариант. Который уже однажды помог мне найти путь к девчонке с таким милым именем, но таким скверным характером.
[indent] Не знаю, как у Мими получается, но ее соседки надолго никогда не задерживаются. То ли они не могут вытерпеть демоницу дольше одной недели, то сама девушка не хочет иметь соседку вовсе и делает все, для того, чтобы как можно дольше к ней никого не подселяли. Что ж, такое мне только на руку. Хотя, ее соседки никогда не мешали мне заявляться к комнату брюнетки посреди ночи. На их ворчание я лишь закатывал глаза и ласково просил заткнуться, спустя какое то время и вовсе не обращая внимания на посторонних. Конечно, на мои ночные перебежки никто и никогда не жаловался, а вот сегодня, лучше убедиться, что лишняя пара ушей не услышит о моих планах, в которые я посвящу дочь Мамона.
Дожидаюсь, пока она выйдет из комнаты перед завтраком. Обычно - на поляну перед школой, чтобы сбросить напряжение в крыльях, которое скапливается за ночь. Утром здесь никого, поэтому единственный появившийся силуэт - точно являлся той, кого он дожидался. Да и ее слабая, но хорошо знакомая мне энергия чувствовалась уже на расстоянии. Схватив девушку за локоть, резко притягиваю к себе, тут же приложив палец к ее губам с силой нажимая свободной ладонью на поясницу.
- Тсс. Не кричи. - шепчу у самого уха, еле касаясь его губами и обжигая своим тяжелым дыханием,; а затем ловко нырнув рукой в карман, выуживаю оттуда переливающийся оттенками фиолетового амулет. - Ты же не хочешь, чтобы Фенцио застукал нас в объятиях друг друга? Да еще и с вот этим вот в руках? Мы нарушаем с десяток правил, если не больше. Ты же не хочешь для нас проблем?
На моем лице хитрая улыбка и я вижу на заспанном лице Мими отражение своих эмоций. Она медленно начинает понимать смысл моих слов и я буквально ощущаю, как медленно, но ярко разгорается в ней огонек интереса.
Отредактировано Adi (2020-06-22 01:56:13)
Поделиться32020-06-22 21:43:37
Просыпаюсь с первыми рассветными, по привычке пряча лицо в подушку, накрываясь одним крылом, как перьевым одеялом, чтобы еще немного продлить сладкие остатки ускользающего сна. Ненавижу рано вставать, но люблю, когда утром мне не нужно никуда спешить. Любимое время суток, когда можно побыть в одиночестве, собраться с мыслями, настроиться на предстоящий день. Кстати, к слову об одиночестве; хмурю брови во сне, машинально, по так быстро сформировавшейся привычке, протягивая тонкую руку с длинными острыми коготками на вторую половину кровати. Пальцы зачерпывают лишь неприятную пустоту прохладной простыни, и я невольно распахиваю сонные глаза, пытаясь заставить сознание включиться. Только теперь понимаю, что меня разбудило не утреннее солнце, которое весьма нагло пробивалось сквозь шторы, а отсутствие привычного теплого тела в постели рядом со мной. Так и есть, мне не показалось; лежу в собственной кровати в гордом одиночестве, заботливо укрытая кусочком мягкого одеяла. Я медленно сажусь, подбирая под себя ноги, осматривая комнату сонным взглядом, и несколько грустно вздыхаю, когда понимаю, что и правда нахожусь здесь одна. Моя более сумасшедшая половина явно успела проснуться еще раньше, и ускользнуть куда-то, не оставив мне ни намека на подсказку относительно своего местонахождения. На моем лице постепенно расцветает мягкая, теплая улыбка, которая появляется только тогда, когда ты думаешь о чем-то до невозможности личном, что хочешь оставить только для себя и своих воспоминаний. Их волны переносят меня во вчерашнюю ночь, когда я уже собиралась ложиться спать, а потом вдруг услышала тихий, но отчетливый стук в окно. Не знаю, почему он так редко пользовался дверью, но в этом определенно было что-то столь же дерзкое и волнующее, как он сам.
Не могу ничего поделать с собой, и думаю о нем все утро, пока торчу в ванной, укладываю волосы, делаю макияж и совершаю остальные рутинные дела. Ади захватил меня, мягко, но решительно вытеснив все прочие поводы и ненужные мысли из моей головы. Выражение [витать в облаках] никогда не было фигуральным в нашем случае, но в последние месяцы я ощущала себя именно так. В мыслях лишь блаженное ничто, и желание как можно скорее закончить все дневные дела, для того, чтобы встретиться взглядами за ужином. Я не запомнила ни одного слова из речи преподавателей, если у нас с ним были совместные пары; я не могла сосредоточиться ни на чем другом, кроме его волнующей мускусной энергетики. Чем больше времени проходило, тем больше я увязала в нем; так плавно и так красиво тонула, заполняя его запахом собственные легкие, пока не начинала задыхаться от недостатка кислорода. Это было самое восхитительное в мире чувство, которому я не могла и не хотела давать никаких названий. Я просто встречала каждый новый день с несвойственной мне мягкой улыбкой, и надеждой на то, что когда на небеса опустится ночь, он снова так бесцеремонно и не спрашивая разрешения появится на моем подоконнике.
Я выхожу в прохладу утреннего воздуха, наслаждаясь тишиной и одиночеством выходного утра, думая о том, как все изменилось в последние недели по моей вине. У немой причины моего поведения, о которой без слов спрашивал Ади, каждый раз внимательно глядя в мои зрачки, было вполне определенное имя и осязаемый образ. Я просто не знала, как сказать ему. С какой стороны подступиться, как вообще начать этот дурацкий разговор, чтобы ничем его не ранить. Меньше всего на свете я хотела нечаянно причинить ему боль; больше всего на свете боялась его реакции на мое неожиданное примирение с главным демоном моего прошлого. Перед глазами все еще стояло лицо Ади там, в витражном зале, когда я выплевывала эти горькие слова о нашей многовековой ссоре с Люцифером; я все еще чувствовала его энергетику, которая тогда изменилась, стала тяжелее и жестче. Я не хотела ощущать ее снова, не могла подобрать те фразы, которыми смогла бы донести, что мое прошлое остается в прошлом, каким бы дорогим и важным для меня оно не было когда-то. Поэтому я поступала, как истинная женщина ‒ делала вид, что все в порядке, загадочно и грустно улыбалась, иногда изобретая для себя несуществующие дела, чтобы подумать обо всей этой ситуации в одиночестве. Решение не находилось, я обещала себе подумать обо всем_завтра, но это_завтра так и не наступало, оставляя меня в одиночестве сгорать от чувства острой вины.
С наслаждением встряхиваю крыльями, обнимая себя руками, и настолько сильно погружаюсь в свои невеселые мысли, что полностью теряю обычную бдительность. В себя меня приводит лишь шорох за спиной, и я мгновенно вскидываю голову, как борзая, которая учуяла дичь. Не успеваю даже обернуться и посмотреть за спину, когда оказываюсь бесцеремонно сжата в тисках и ладонях, когда моих губ касаются теплые пальцы, а обнаженную кожу на шее обжигает горячее дыхание, вызывая неизбежную реакцию в виде волны мурашек, которые волнами рассыпаются по рукам. Инстинктивно я уже хочу двинуть этому_кому-то под ребра локтем, но вовремя замедляю себя, плавно вдыхая этот манящий аромат сандала и мускуса. Нечленораздельно бормочу что-то протестующее, и слегка прикусываю Ади за палец, заставляя отнять руку от моего рта. Сердце колотится то ли от внезапной вспышки адреналина и неожиданности, то ли от нашей внезапной близости, от того, как сильно моя спина вжимается в его грудь. ‒ Ты сумасшедший! ‒ наконец, говорю звенящим шепотом на выдохе, поворачиваясь к нему, с облегчением замечая обычную ухмылку на его почему-то очень уж довольном лице. Мстительно ударяю кулачком ему в грудь, все еще пытаясь успокоить сердцебиение. ‒ Ты меня так напугал, дьявол, ‒ мой голос звучит нарочито-сурово, но глаза выдают крайнюю степень довольства всей этой ситуацией. С любопытством смотрю на покачивающийся амулет в руках Ади, как завороженная, и его фиолетовые отблески отражаются в моих вечно холодных глазах.
‒ Что ты задумал? Собрался вот так нагло украсть меня прямо посреди лужайки? ‒ мой взгляд теплеет с каждой секундой, мягко касаясь его скул и губ. Неожиданно вспоминаю, что на земле сейчас полным ходом готовятся к Рождеству, а это означает ‒ много огоньков, глинтвейна, дурацких песен и бесплатного алкоголя во всех барах. На моем лице возникает мечтательная улыбка, и я несколько провокационно поднимаю одну бровь.
‒ Переоденешься в костюм Санты и заставишь меня сесть на коленки, чтобы рассказать стихотворение? Сам знаешь, что я была не очень хорошей девочкой в этом году, ‒ в моих глазах ‒ искорки смеха и откровенная провокация, и все, о чем я сейчас жалею ‒ что на чертову лужайку в любой момент может выйти кто-нибудь посторонний.
Поделиться42020-06-23 15:54:47
[indent] Вот она, привычная Мими, прямо передо мной, без стены, без утаивания. Просто без. Какую я ее помню, которая понравилась мне и привлекла внимание сразу же, как только переступила порог школы, которая прижимается ко мне еще ближе, несмотря на мстительный удар по груди. Едва ощутимый, правда. По крайней мере, мне хотелось так думать. Хотелось, чтобы этой стены больше не было и никогда вновь она не выстраивалась. Я устал терять людей и переживать те эмоции вновь не хочу тоже.
- Придумай оскорбление по-обиднее, Ми - на моем лице растягивается широкая улыбка и я заботливо заправляю выбившуюся прядку волос девушке за ухо, любуясь ее довольным лицом. Она как всегда, шумит, но для приличия. Девочка кислинка, которую я хочу видеть каждый день и каждый день, как в первый раз пробовать на вкус ее энергию, когда она реагирует ее всплесками на мои выходки. А еще пора бы перестать обращать внимание на ее бубнеж, скрывающий ща собой крайнее удовлетворение в сложившейся ситуации. - Еще соври, что тебе не нравится идея быть украденной мной. - звонкий смех заливает коридоры, связывающий школу и внутренний двор и тут же быстро умолкает, чтобы не привлечь лишнего внимания. Чтобы не оборвать не_успевшее даже начаться веселье, которое я спланировал задолго до этого. Точнее, за меня все придумали люди, а мне оставалось дело за малым. Всего-то стащить кулон из кабинета Фенцио [галочка] и отправиться с девушкой в мир рождественских огней и елок, украшенных славными фигурами керамических ангелочков. И возможностью заменить их на не менее славных демонят. Желательно рыжих.
- Ох, заткнись, Мими. Ты знаешь, мои коленки свободны для тебя в любое время дня и суток на протяжении долгих тысячелетий, вне зависимости от времени года и праздников. Не обязательно для этого одеваться в костюм старика с белокурыми волосами, если только, конечно, ты не являешься тайной воздыхательницей Фенцио. Ну или проигрывать мне желание. Кому что. - я уже не в силах сдерживать громкий смех, поэтому тяну девушку в сторону водоворота, чтобы нас никто не заметил. - Нет, мы просто_развлечемся. Как и всегда. Без заданий. Без мыслей о том, что кому-то что-то должны и без.. стены, выросшей между нами за последние пару недель. - мой взгляд становится тверже, серьезнее. Я осуждающе кошусь на девушку. Да, обида сидела в груди, но я всеми силами старался игнорировать эту тупую боль и не вываливать свое недовольство на дочь Мамона.
[indent] Пальцами веду вниз по руке девушки и добравшись до ладони, крепко сжимаю ее, погружаясь в водоворот. Легкость и невесомость на какое-то время заставляют все эмоции покинуть тело и просто расслабиться, словно разум засыпает, оставляя меня бодрствовать и прекрасно осознавать происходящее вокруг. Вот мы с Мими. Вместе, как обычно, сбегаем на землю от небесных проблем и пустых, никому ненужных обид. Я слишком устал от эмоциональных качелей и хочу как в прошлый раз, там, в зале. Или в самый первый раз в театре. Просто забыть и забыться в ней. Вместе с ней.
[indent] Нас выбрасывает на парковке, возле одного из отелей города, где незадолго до этого проходило мое последнее задания и я присмотрел это место, как.. весьма большой и хороший в плане выбора дорогой и красивой машины, которому можно было бы одолжить. На время. Вокруг все украшено новогодними разноцветными огнями, мерцающими, словно звезды на ночном небе; из магазинов, кафе, и уличных колонок играет приятная музыка, а где-то недалеко, в центре, поет новогодний хор и в этом рыжий действительно завидовал людям. В умении создать вокруг себя сказку, когда в их жизнях и мыслях творится бардак. Высшие создания так не умели. Они умели отключать эмоции, но не абстрагироваться от них во имя чего-то столь же прекрасного. На плечи крупными хлопьями ложился снег и я ощущаю, как внутри мне все трепещет от предвкушения праздника, будто бы я сам, стал низшим существом, будто бы я стал маленьким ребенком, что впервые видит зиму. На небесах зимы не было, а в аду и подавно.
- Ну, чего застыла? Запрыгивай. - улыбаюсь я девушке, открывая перед ней дверь машины и падая на водительское сидение. Пару секунд смотрю на удивленное лицо Мими и оставляю быстрый поцелуй на самом кончике ее носа, тут же принимаясь шариться в чужих вещах и переключать радиостанции одну за другой, пока не нахожу то, что понравилось бы нам двоим. Недолго думая, принимаю облик молодого мужчины, лет 27 на вид и кивая самому себе в зеркало, выезжаю с парковки отеля, мысленно советуя все водителям, что сейчас были за рулем, покинуть свои автомобили, ведь водил я паршивенько. - Я хочу тебе показать одно место. Уверен, тебе понравится. Но туда придется ехать достаточно долго. И нет, не спрашивай, почему мы не попали туда водоворотом. Это слишком скучно.
Отредактировано Adi (2020-06-23 15:57:07)
Поделиться52020-06-25 19:29:58
x x x
и в день, когда пообещала больше не влюбляться, ты появился яркой вспышкой в моём пространстве
ты улыбался, но понимал всё. нас замотало друг в друга, но ты держался
и мы бы не смогли всё это оценить по полной, если бы раньше нам не делали так больно
Не могу сдержать ответной улыбки при виде до крайности довольного выражения его лица. Этот до боли знакомый взгляд, означающий, что в его голове есть какой-то план, что рано или поздно выльется во что-то с пометкой "потрясающе". Это разливающееся по зеленой радужке глаз тепло, когда он смотрел на меня, когда пальцы наших ладоней переплетались друг с другом. Когда я была рядом с ним, я пугала саму себя. До этих моментов я не подозревала о разливающихся внутри меня океанах из нежности и полнейшего принятия другой души целиком и полностью, со всеми светлыми и темными сторонами. Я прижимаюсь к тыльной стороне его руки щекой, когда он заправляет прядь моих волос за ухо, и смотрю на него с мягкой улыбкой, которая просит его не отпускать меня. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Его хорошее настроение так заразительно, что с меня в одно мгновение слетают последние остатки сонливости. Каким-то непостижимым образом он сумел найти самый короткий путь к моему сердцу; а я позволила забрать его, не ставя никаких препятствий. До этого самого момента. Внутри меня все обрывается, когда он так непринужденно шутит о том бесконечном запасе времени, что есть у нас, которое мы всегда сможем посвятить друг другу; а слова о стене становятся последней, но самой болезненной и ядовитой стрелой, которую он, возможно, и неосознанно, отправляет в мое и так сжимающееся от чувства вины сердце. Я злюсь на себя, на него, на Люцифера, на всю эту идиотскую ситуацию в которую мы сами себя загнали, и этот бесконечный круг из сожалений никуда не исчезает, лишь слегка тает под его теплыми пальцами, которые касаются моей руки.
‒ Ади, я... ‒ глотаю непонятно откуда возникший комок в горле. Понятия не имею, что сказать ему, как собраться с мыслями, чтобы это не прозвучало слишком безнадежно или наоборот, слишком безразлично. Он смотрит на меня, явно ожидая какого-то продолжения, но я лишь медленно качаю головой, переводя серый взгляд на появившийся над нашими головами водоворот. ‒ ... я просто хотела сказать, что это прекрасная идея. ‒ уголки моих губ сами собой поднимаются в улыбке, и мне лишь остается надеяться, что он не заметит ноток грусти в моем тоне. Закрываю глаза, полностью погружаясь в водоворот, позволяя лишним мыслям покинуть тело, позволяя сердцу наполниться той легкостью и спокойствием, которых мне в последнее время так не хватало.
Кристальные, холодные снежинки одна за другой покрывают мои темные волосы и плечи, когда наше маленькое путешествие на землю подходит к своему концу. Я замираю на месте, глазея по сторонам, как маленький ребенок, привыкая к окружающей обстановке, жадно впитывая сияющим взглядом эту атмосферу большого, согретого рождественским духом города. ‒ Ох, Шепфа, как это красиво, ‒ еле слышно произношу одними губами, обхватывая себя ладонями, слегка покачиваясь в такт какой-то прилипчивой новогодней песенке, звучащей из открытых дверей кафе неподалеку. Тем временем Ади, недолго думая, открывает передо мной дверь блестящей машины с хромированными дисками, и мой рот сам собой открывается от удивления. ‒ Мы что, крадем чье-то авто? ‒ эта мысль кажется мне дикой ровно одну сотую секунды, а уже в следующий момент на лице появляется чистое выражение абсолютного восторга. Крылья за спиной трепещут от предвкушения чего-то совершенно безумного, и я поспешно накидываю на себя образ девушки, неуловимо похожей на меня саму, чтобы не привлекать лишнего внимания. ‒ Ты сумасшедший, ‒ твердо повторяю с совершенно счастливой улыбкой на лице, тихо усмехаясь от неожиданного поцелуя в нос, ‒ я знаю, что уже говорила это, но повторю еще сотню раз. Сумасшедший. Просто чокнутый, ‒ от одного его красноречивого взгляда на меня в груди медленно растекается обжигающее тепло, словно я выпила бутылку Глифта. Предвкушение чего-то неизвестного и захватывающего полностью поглощает меня; моя непосредственная натура обожала сюрпризы, и конечно же, Ади об этом знал. До крайности заинтригованная всей этой ситуаций и каким-то таинственным местом назначения, я наблюдала за тем, как он выезжает с парковки отеля, переключая скорости. ‒ И где ты только научился водить машину? ‒ с искренним удивлением интересуюсь, потому что что-то, а все эти человеческие технические штуки всегда вызывали у меня стойкое ощущение паники и собственной беспомощности. По радио играет какая-то приятная рождественская песенка, и я на секунду закрываю глаза, полностью наслаждаясь моментом. Так легко представить что мы ‒ обычная пара, которая едет куда-то за город, чтобы отпраздновать Рождество, хорошенько поваляться в снегу, сразиться в партию игры в снежки, а потом долго греться у камина в компании теплых дурацких носков и горячего глинтвейна. Я смотрю на сменяющие друг друга вечерние огни города, на их мягкий теплый свет, отблески на моей коже; на то, как снежинки залетают в открытое окно, оседая на плечах Ади, и стараюсь запечатлеть этот момент абсолютного счастья в своей памяти, зная, что потом буду не раз возвращаться к нему.
‒ Я никогда не рассказывала тебе, ‒ медленно произношу, пытаясь облачить собственные противоречивые чувства в слова, ‒ что в детстве я мечтала стать человеком. Когда я первый раз озвучила это маме, думала, что она оторвет мне крылья и вышвырнет их куда подальше, ‒ сейчас я вспоминаю это со смехом, но тогда мне было совсем не весело. Я поудобнее устраиваюсь на кожаном сидении, и смотрю на профиль Ади мягким взглядом.
‒ Тогда мне казалось, что люди лучше нас. У них есть выбор, кем стать в этой жизни, они умеют любить или ненавидеть искренне, честно выражают свои чувства, не скрываясь под масками, а еще создают вокруг себя праздник и красоту. ‒ Обвожу взглядом сияющие огни за окном, а потом снова смотрю на Ади. В груди неожиданно поднимается какая-то мрачная решимость, и я прикусываю нижнюю губу, чтобы подавить тяжелый вздох. Если люди такие честные, когда бросаются в омут с головой, и безоглядно доверяют свое сердце кому-то ‒ значит, и у меня получится, разве нет?.. Значит, и я должна отыскать в себе последние остатки храбрости, и наконец, объяснить ему все. Просто потому, что он заслуживает правды, как никто другой.
‒ Я хочу кое-что тебе сказать, ‒ произношу на одном дыхании, перехватывая его несколько удивленный взгляд в зеркало заднего вида. Моя прохладная рука накрывает его ладонь, лежащую на панели управления, и я слегка сжимаю его пальцы, словно неосознанно ищу в нем какую-то поддержку.
‒ Я помирилась с Люцифером. ‒ мое сердце пропускает удар, и я невольно вжимаюсь спиной в разогретое от моей кожи сидение авто. ‒ Это случилось пару недель назад. И я должна была сказать тебе сразу же, но... ‒ обессиленно выдыхаю застывший в легких воздух; слова больше не собираются в предложения, и я лишь молча качаю головой, не сводя с Ади напряженного взгляда.
Отредактировано Mimi (2020-06-25 20:23:02)
Поделиться62020-06-25 23:49:04
Я чувствую, как внутри Мими начинает разгораться интерес, ее энергия, как новогодние огонечки, сверкали один за другим. Быстро-быстро поблескивают в темноте от предвкушения, от детского, непринужденного любопытства, которое я встречал только в ней. Она часто напоминала мне ребенка, которому в этом мире интересно абсолютно все. Чтобы я не рассказывал, чтобы не показывал ей и куда бы не водил ее реакция всегда была одна, но искренняя. Восторг. Ее глаза горели счастьем, реснички подрагивали, а у самых уголков собирались слезы, которые она всегда пыталась незаметно смахнуть, отворачиваясь в сторону.
- Не представляю тогда твою реакцию, когда мы доберемся до места назначения, если тебе уже так красиво и волшебно. - еле заметно улыбаюсь, скрывая за этой улыбкой крайнее удовлетворение началом нашей ночи вне школьных правил. Крылья Мими выдавали ее нетерпение. Это своего рода мышечный сигнал ее тела, когда девушка сгорала от любопытства. Ерзала в предвкушении по сидению и бегала взглядом по моему лицу, пытаясь узнать раньше времени, какой сюрприз ее ждет. Мне начало казаться, что я выучил уже каждый сантиметр ее тела, каждую его реакцию на внешний мир и каждое движение, выражающие те или иные эмоции. Все привычки, которые она выращивала в себе от рождения. Теперь я их знал. Как она отводит глаза в смущении, как начинает чистить перья, когда ей становилось стыдно и как приоткрываются ее губы в возбуждении.
- Одалживаем, а не крадем. - поправил я девушку, с широкой улыбкой на лице. - Отсутсвие согласия одной из сторон не делает меня вором. Я демон, а не преступник. - ее подтверждение моего сумасшествия только разжигает во мне огонь и желание творить безумные вещи, но только вместе с ней или для нее. - Водить машину? С чего ты взяла, что я умею? - скептически выгибаю одну бровь, вопросительно глядя на свою спутницу и тут же немного резче, чем нужно, нажимаю на тормоз при выезде с парковки. Морщусь, после ощутимого толчка и извиняюще улыбаюсь Мими, давая понять, что мои шутки не всегда могут нравиться ей. Снова жму педаль газа, но уже плавнее и машина начинает набирать скорость. - Люцифер однажды научил. - подмигиваю дьяволице и с заговорческой улыбкой, выезжаю на шоссе. Бросаю мимолетные взгляды на замолчавшую Мими. Прикрыла глаза, полностью растворяясь в новогодней атмосфере, в ожидании чуда, как ребенок. Ее энергия мгновенно, словно зеркало, отразило ее эмоции, стала спокойнее, больше напоминающее медленно горящее пламя в камине и запах малинового варенья с горячим чаем. Никогда еще я не чувствовал себя настолько комфортно. Никогда так не ждал праздников.
Внимательно слушаю Мими, периодически бросая на нее быстрые взгляды и рукой сжимая ее хрупкие пальчики чуть крепче, пытаясь поддержать ее, насколько способен вообще поддержать демон.
- Мы все хоть раз, но хотели бы жить не той жизнь, которая нам дана, Ми. - тихо отвечаю ей и слабо улыбаюсь, вновь переводя взгляд на дорогу - Люди тоже не хотели бы быть теми, кем родились. Многие, уверен, узнай о нас, кусали бы локти от зависти.
Мне приятны ее откровения и рассказы о прошлом. Она все больше доверяет мне самое сокровенное и я уж точно сохраню это в памяти. Отношения на небесах совсем не отличались от людских. Та же схема их выстраивания, те же проблемы, те же первые свидания и поцелуи. И то, что мы бессмертны, не обесценивает их. - У нас тоже есть шанс. Мы тоже любим и тоже так же наслаждаемся красотой и ждем праздника. Но если ты до сих пор хочешь стать человеком, то.. тогда нам повезет, если нас застукают. Вырвут крылья и отправят на землю доживать свои года, как людей. Так что, может быть, твоя детская мечта вполне осуществима. Ведь я не уверен, что стащил нужный медальон. - отрывая руки от руля, вновь достаю его из кармана. Я вновь рассмеялся, глядя на лицо Мими. Я почти поверил в ее почти_искреннее удивление и испуг. -Я шучу, конечно. Не хочу лишать нас двоих крыльев и веселья. Их жизни ужасно коротки.
На смену комфорту и удовлетворению приходит атмосфера нервозности, которую я ощущаю всем телом. Дышать становилось тяжелее, будто бы из машины с кондиционером мы неожиданно переместились на старых захламленный чердак со спертым воздухом. Я почти чувствую, как внутри Мими всю трясет от волнения и меня начинает трясти вместе с ней. Шумно выдыхаю и сжимаю пальцы на руле крепче, стараясь взглядом не выдавать своего напряжения. Обычно так начинаются все разговоры, которые не должны были закончиться ничем хорошим. Чувствую, как мою ладонь накрывает прохладная ладонь Мими и меня неожиданно передергивает. Не отрываю взгляда от дороги, а с минуту мое лицо не меняет своего выражения, оставаясь непроницательным.
До меня не сразу доходит смысл сказанных ею слов. Помирилась и помирилась, что такого? Я даже успеваю немного удивиться тому, что ее это так сильно напрягло. Пока не ловлю ее взгляд в зеркале заднего вида. Взгляд, полный вины и сожаления. И тут, все ниточки, сплетенные ими, сходятся в одну.
Помирилась. с Люцифером. Пару недель назад. Вот откуда эта стена, выросшая между нами. Только вот я все не мог понять, что это могло значить для нас? Что она хотела сказать этим? Насколько сильно их отношения с Люцифером наладились? Прав ли был я в самом худшем своем предположении?
Я и сам не заметил, как удивительно быстро машина начала набирать скорость. Я упер свой взгляд вперед, схмурив брови ближе к переносице. Мои губы сжались в тонкую полосу настолько сильно, что почти побелели, а веснушки словно стали ярче на светлой коже.
Вопросов в моей голове было все больше. Что она хотела сказать дальше? О чем еще умолчала?
- Но.. Что? - сквозь зубы процедил я, кидая быстрые взгляд на мелькающие мимо дорожные знаки. Они были как ориентиры до места назначения. Почти приехали, вот только мне не хочется выходить из этой машины, пока Мими не объяснится передо мной до конца. Может, уже и не стоило ехать никуда? Что она еще расскажет мне? - Решила подождать две недели?
Внутри разом все перевернулось и я снова чувствую то, как рушится на маленькие осколки то, что так долго и с таким трудом она восстанавливала. Злость закипала внутри и я не мог контролировать свои эмоции. Нога вжалась в педаль газа до упора. Я глазами следил за тем, как плавно стрелка на спидометре уже перешла отметку в 150 и нас уже немного вжимало в сидения автомобиля.
- Мими, это ведь такой пустяк. Может я еще чего-то не знаю? - морщусь я, и вместе со злостью приходит обида и разочарование. - И.. Что вы решили?
Отредактировано Adi (2020-06-26 00:00:40)
Поделиться72020-06-28 22:22:42
Я так явственно представляю себя на его месте, что меня тошнит от самой себя.
Иногда мои таланты миротворца заходили слишком уж далеко; я настолько не любила конфликты и выяснения отношений на пустом месте, особенно с теми, кто был мне по-настоящему близок, что порой это доходило до полнейшего абсурда. Ади ни разу не дал мне повода усомниться в своей адекватности, в том, насколько он меня понимает, какую бы дичь иногда я не творила; но я настолько боялась потерять то хрупкое чувство, что проросло между нами, что сама выкопала себе яму, загнала себя в угол. Теперь я во всей красе пожинала плоды своего идиотского поведения. Так хотела выбрать максимально подходящий момент, что просто устала от самой себя, сорвалась и выбрала самый не_подходящий. Честное слово, если бы он внезапно остановил машину, и попросил бы меня выметаться, отправляясь домой в одиночестве, я бы ни капли не удивилась. Издаю тяжелый вздох, поворачиваясь к Ади всем телом, сворачиваясь в маленький клубочек на большом кожаном сидении в авто, словно так я действительно смогу казаться меньше и незаметнее. Словно так грозовая туча пройдет над нашими головами, не задев обоих. Вижу, как Ади начинает хмуриться, а его энергия собирается вокруг меня темным коконом, заставляя тяжело дышать и чувствовать легкую нервную дрожь в крыльях. Я понимаю, что зашла слишком далеко. Что любые мои пояснения теперь будут выглядеть странно и неуместно, будут выглядеть скорее жалкой попыткой оправдаться, нежели правдой. Но мне не остается ничего другого. Я глубоко вздыхаю, обнимая руками колени, и пытаюсь подобрать какие-то правильные слова. Его "решила подождать две недели" словно дает мне незримую пощечину, и я слегка морщусь от его начинающего закипать тона. Я это заслужила. Я заслужила каждое слово, что он произнес вслух или даже подумал про себя.
– Вся наша ссора была одной сплошной ложью, – наконец, медленно произношу, наблюдая за тем, как мягкие вечерние огни подсвечивают веснушки на его напряженном лице, – мы злились друг на друга из-за причины, которой никогда не существовало. А теперь, мы, наверное, снова друзья, – дергаю одним плечом, не зная, какое еще слово точнее опишет наши многолетние запутанные отношения с Люцифером, – по крайней мере, постараемся ими быть. Постараемся снова пойти навстречу друг к другу. Пусть что-то уже и не изменить, слишком много времени прошло.
Я замолкаю, давая ему время переварить эту информацию, с возрастающей тревогой наблюдая за побелевшими костяшками пальцев, которыми он сжимал руль. Огни и деревья за окном проносятся все быстрее; я нервно бросаю взгляд на спидометр, и по моей спине между крыльев пробегает неприятный тревожный холодок.
– Ты меня пугаешь, – произношу нарочито-спокойным тоном, стараясь не делать резких движений, когда в моей голове вдруг что-то щелкает, неприятно царапает воспоминанием изнутри. Страницы памяти перелистываются на несколько недель назад; профиль Люцифера, такой же напряженный, его руки по обе стороны от меня сжимают столешницу до хруста. Ты пугаешь меня, мой голос вновь звучит в голове, и я силюсь прогнать эти мысли подальше от себя. Только теперь я понимаю, насколько их темные половины были похожи друг на друга; этого не может быть, это так до невероятности странно. Я встряхиваю волосами, стараясь избавиться от двух образов, столь неожиданно напомнивших мне друг друга. Этого не может быть. Это ведь Ади, мой Ади; тот, кто навсегда поселился в моем сердце, и пустил там корни из нежности и заботы обо мне. Невзирая на его сопротивление, я тянусь ближе, прикасаясь к его холодным пальцам, сжимающим руль, и мягко поглаживаю их, стараясь передать ему всю свою уверенность в том, что у нас все в любом случае будет хорошо.
– Это ничего не меняет для нас с тобой, – говорю со всей твердостью, на которую только способна, вкладывая в эти несколько простых слов всю ту уверенность, которая во мне жила с его появлением в моей жизни. Мне так жаль, что я не могу дать ему взглянуть на себя моими глазами. Чтобы он увидел себя таким, каким его вижу я; тогда в его голове не возникло бы ни единого повода для сомнения или злости. – Я не знаю, почему не сказала тебе сразу. Возможно, я просто неисправимая идиотка, я тебе уже это говорила, – усмехаюсь краешком губ, но улыбка выходит совсем невеселой. – Мы с ним не общались тысячи лет, наверное, мне нужно было обдумать все самой. Принять это, – я перевожу прохладный задумчивый взгляд на дорогу, пока мое сердце продолжает сжиматься от тревоги и неуверенности. У моего страха и нежелания рассказать сразу была одна-единственная определенная причина; я боялась его реакции, боялась той злости, которую он испытывает теперь. Я вновь смотрю на него, жалея, что не могу перебраться на его колени, зарыться лицом в ямочку над его ключицей, и вдохнуть его успокаивающий аромат. Поделиться с ним своей уверенностью в нем и в нас. Чувствую, как машина начинает плавно сбавлять скорость, и облегчённо перевожу дыхание; мои пальцы все еще мягко поглаживают его холодную кожу на руках.
– Этот мир такой нестабильный и сумасшедший, но единственное, в чем я уверена на миллион процентов – это ты. – говорю так просто, чувствуя, как напряжение понемногу отпускает мою спину и крылья. Говорить ему об этом так легко. Это признание освобождает меня. – И я хочу, чтобы ты был также уверен во мне. Потому что больше нет места, где я хотела бы быть сильнее, чем здесь. Рядом с тобой, – эти слова вызывают приятное, вибрирующее тепло у меня в груди, и я улыбаюсь, ровно и спокойно, отпуская прежнюю нервозную усталость. Словно все остальное за пределами этой машины вдруг становится маленьким и неважным, и не имеет ровным счетом никакого значения.
Поделиться82020-07-02 03:47:22
Вся наша ссора была сплошной ложью.
Эти слова, словно быстро бегущая, непрерывная строка, проносятся у меня в голове. Может и то, к чему их ссора привела, тоже было ложью? То настоящее, что они сейчас имели, было лишь способом забыться для них? Заполнить ту пустоту внутри, образовывающуюся многие годы. От этих мыслей мне стало совсем хреново, ведь тогда, получается, ни я, ни она, ничем не лучше все остальных на небесах и мы погрязли во лжи и лицемерии; в собственном эгоизме и желании чувствовать себя кому-то нужными. Вдруг, она считается так же. Вдруг я, в ее глазах, лишь пытаюсь забыть Сэми, который ярким воспоминанием мелькал при игре в Вагат и вызвал кучу вопросов, как вызывали у меня их отношения с Люцифером. Но ведь это было не так. Отчасти. Да, возможно, в самую первую нашу встречу, при походе в театр, я отчаянно искал себе компанию новых друзей, чтобы отвлечься и заглушить боль внутри; но все, что происходило дальше, было моим искреннем желанием узнать девушку ближе. Без фальши и самообмана. И я всем сердцем желал, чтобы Мими чувствовала себя комфортно, но и вместе с тем, мысли о том, что они с Люцифером снова станут близкими друзьями, вызывали у меня укол ревности, что застилала пеленой взгляд. Как бы я не хотел сейчас успокоиться и успокоить ее, заверив, что все в порядке - у меня не получалось. Не получалось избавиться от мысли, что когда-то она уйдет. Потому что все уходят. Потому что каждому можно найти замену.
Ты меня пугаешь.
Ее слова и мнимый спокойный голос выводят меня из транса, а энергия Мими передается мне взрывной волной, от которой на коже проступает холодный пот. Меньше всего мне хотелось напугать ее. Моя излишняя вспыльчивость и неумение слушать всегда играли против меня и отталкивали других. И если другие меня мало волновали, то дочь Мамона я отталкивать от себя не хотел. Резко давлю в педаль тормоза и машина останавливается, заставляя наши тела поддаться чуть вперед от такого торможения. Смотрю перед собой, пытаясь унять тревогу внутри, которой злость постепенно уступала место.
Это ничего для нас не меняет. Холодные пальцы Мими ложатся на мою ладонь и я чувствую твердость и уверенность в ее словах. Как у нее так получается? Почему на нее я не могу злиться так долго, чтобы не происходило? Одним прикосновением она может успокоить мою агрессию.
Перстами отбиваю навязчивый ритм какой-то новогодней мелодии, что пару минут назад играла по радио и неожиданно для самого себя, нервно ударяю по кнопке "выкл", пока в машине не стало тихо. Посторонние звуки начали раздражать и заглушали для меня слова Мими, мешая сосредоточиться на чем-то одном. Я пытался вслушаться в то, что она говорит, но в итоге в голове образовывалась только большая каша, вызывавшая мигрень. Пару раз с силой надавливаю тыльной стороной ладони на глаза, пытаясь снять наваждение.
Я бы отреагировал спокойнее, узнав об этом раньше, пытаюсь заверить себя, но кого я пытаюсь сейчас обмануть? Я бы отреагировал точно так же. Вне зависимости от момента и того, как скоро она бы собралась рассказать об этом. И мне становится даже немного стыдно перед Мими, за мое безрассудное поведение и раздражимость. Она, наверное, хотела бы услышать от меня слова поддержки, а получила только обвинения; хотя я должен бы был, порадоваться, что ей стало на порядок легче, после того, как она разобралась в одном из самых волнующих моментов прошлого.
Поворачиваю голову в сторону Мими и пару секунд всматриваюсь в ее лицо. Сказанные ею слова растопили окончательно все то, что мгновенно заледенело с одной фразой до. Она умела подобрать слова и контролировать свои эмоции, в отличии от меня, всегда удивляя своей выдержкой.
- Выходи. - серьезно говорю я, не подавая виду, что злость отступила и выхожу сам, сдерживая улыбку от ее теплых слов. - Пойдем. Покажу тебе кое-что.
Беру девушку за руку, сжимая чуть сильнее обычного, тактильно давая понять, что я рядом и тяну за собой, за старое деревянное ограждение. Всего пару минут отделяло нас от того места, куда я несколько недель упорно планировал привезти ее. Она восхищалась яркими огням, которыми смертные украшали улицы и дома по праздникам, атмосферой, которая создавалась руками человека, созданного по нашему подобию; а мне хотелось показать ей нечто большее, то, что восхищало меня. Хотелось пустить ее в свою жизнь еще больше, хотя казалось, что больше просто невозможно.
И всем сердцем я любил Норвегию и ее виды, горные озера, леса и поляны, но больше всего - сполохи северного сияния, которое словно атласной лентой растекалось по небу. Немного пешей прогулке по узким, вытоптанным местными жителями, дорожкам и мы оказываемся у небольшой деревушки, где-то в горах.
- Это то, что я хотел тебе показать. Сказка, созданная природой. Этого ты не увидишь, ни в аду, ни в раю, ни в нашей школе. - Забираюсь на один из каменных выступов и подаю Мими руку, помогая забраться повыше, открывая обзор на украшенные к новому году небольшие домики вдоль берегов озера и на темное, звездное небо, которое от края до края озарилось свечением. - Не всем людям удается увидеть его, хотя бы раз в жизни.
Отредактировано Adi (2020-07-02 03:51:20)
Поделиться92020-07-11 02:37:11
Чувствую себя откровенно паршиво и тревожно, примерно так же, как и было все время до встречи с ним.
До этого момента я даже не думала, что так быстро и безвозвратно успела привыкнуть к его присутствию в моей жизни, допустив самую главную ошибку, за которую всегда ругала себя, особенно после всей надоевшей эпопеи с Люцифером. Не привязываться. Меньше всего на свете я планировала_хотела принадлежать кому-то, потому что точно знала, что в этом не было никакого смысла, кроме боли, которая рано или поздно наступит в конце. Меньше всего мне хотелось второй раз подвергать себя этому. В конце концов, моя душа была бессмертной, а жизнь бесконечной, и никто не мешал мне скорее перебирать варианты, нежели останавливаться на чем-то одном. Но чертова судьба, совпадение или пресловутая влюбленность с первого взгляда решила все за меня, не оставив мне никаких шансов на отступление. Я знала о его прошлой ситуации, знала, что мне не стоит лезть во все это, становиться для него якорем, вытаскивая его за волосы с того дна, в котором он оказался. Он должен был пройти этот непростой, болезненный путь сам. Должен был вернуться ко мне, не потому что я была его пластырем, что залечивал бы раны, но была той, с кем ему хотелось бы остаться после их зарастания. Все произошло буквально само собой, так естественно, как дыхание, которое таяло между нами в ту ночь в витражной комнате. И если я и знала что-то в этой жизни с обезоруживающей четкостью, так это то, что я сделаю все, чтобы сохранить это чувство между нами. Даже если мне придется наступить на горло собственной гордости и признаться, что я ошибалась.
Глубоко вздыхаю, изучая лицо Ади без своей обычной уверенности или бравады, пытаясь понять, что именно он чувствует после моих слов на самом деле. Его обычно легко понять, все эмоции демонстрируются сполна и даже больше, но не сейчас, когда он выглядит таким потерянным и молчаливым. Это разбивает мне сердце, но я знаю, что от меня уже мало что зависит. Он должен обдумать это сам, придя к какому-то решению, как бы мне не хотелось надавить на него, склонив в свою пользу. Кусаю губы, пытаясь найти утешение в этом дурацком жесте, когда спокойный голос Ади даже не просит, а почти приказывает мне выходить из машины. ‒ Что? ‒ медленно переспрашиваю я, думая, что ослышалась. Он серьезно предлагает мне выметаться в месте, которого я не знаю, оставляя у себя амулет, который может помочь мне не отхватить неприятностей от Фенцио? Я неверяще смотрю на него, и уже готова произнести, что не сдвинуть с места, пока мы не поговорим нормально, но он уже сам распахивает для меня дверь в снежную прохладу улицы. Смеряю его подозрительным взглядом с ног до головы, и вылезаю из машины, гордо встряхивая крыльями. Уже собираюсь отказаться от его протянутой руки, когда едва не подскальзываюсь на покрытой льдом дороге, не совладав со своими обычными каблуками. Сжав зубы, я принимаю ладонь Ади, решив, что мне не хочется оставлять это хорошенькое тело с разбитым носом. По крайней мере, я убеждаю себя в том, что причина, по которой я прижимаюсь к нему, пока мы идем вперед, заключается именно в этом.
В моей голове успевают смениться тысячи разных вариантов, но ни один из них не оказывается правдой. Когда перед глазами расстилается панорама крошечной, словно игрушечной деревушки, скрытой в горах, я невольно задерживаю дыхание, круглыми от удивления глазами рассматривая все вокруг, стараясь вобрать в себя каждый миг происходящего. Когда мы забираемся на какой-то горный выступ, и я поднимаю глаза к небу, которое обычно символизирует для меня дом, мое сердце в буквальном смысле останавливается на несколько секунд. Я не в силах оторваться от зрелища, о котором лишь слышала, но никогда не видела воочию; по моим рукам пробегают мурашки от возбуждения и адреналина, а в глазах зажигаются яркие зеленые огоньки. Огромное северное сияние разливается по всему небу от края до края, и я впервые ловлю себя на странной мысли, на непривычном ощущении себя маленькой крошкой, от существования которой ровным счетом ничего не зависит. Я лишь молча выдыхаю, потому что никакие слова сейчас не смогли бы передать то, что я чувствую, и кладу голову на плечо Ади, прижимаясь к нему поближе, обхватывая его торс руками. Невероятное зрелище полностью захватывает меня, и на долю мгновений мне кажется, что среди ярких вспышек на небе я вижу очертания дома; это напоминает мне о том, кто мы и откуда.
‒ Это лучший подарок, который мне когда-либо делали в жизни, ‒ наконец, тихо произношу я с несвойственной для себя серьезностью, пытаясь облечь в слова все те горящие внутри меня чувства. Поднимаю голову от плеча Ади, и тону в его взгляде, который говорит мне обо всем больше, чем слова. ‒ Я запомню это. Как хорошо, что у меня есть целая вечность, чтобы помнить, ‒ уголок моих губ приподнимается в улыбке, но она выходит несколько печальной. И я знаю, что должна объяснить причины своей грусти, но мне слишком страшно говорить об этом вслух. Признавать очевидное. Наконец, собираясь с силами, я говорю о том, что не переставая мучает меня с самого утра, когда Ади объявил, что хочет сделать мне какой-то сюрприз. ‒ Я не заслуживаю тебя. Не уверена, что заслуживаю, совсем нет, ‒ качаю головой, встряхивая крыльями, на которых медленно копятся снежинки. ‒ Ты делаешь мою жизнь лучше. Даришь мне самые безумные моменты, разделяешь со мной свою жизнь, даже когда я поступаю неправильно. Даже когда делаю тебе больно. ‒ мне легко говорить о собственных недостатках, но еще легче ‒ признавать, насколько особенной для меня стала его душа. Больше всего на свете я боюсь потерять его, особенно из-за собственной глупости и опрометчивости. Слова извинений были бы лишними и фальшивыми; поэтому я делаю то, что хотела сделать с самого утра, с той самой минуты, когда его ладонь бесцеремонно сжала мой рот. В его зрачках отражаются сияющие искры с неба, и это зрелище завораживает меня; я тянусь к нему, касаясь его губ сначала легко, отстраняясь на мгновение, а затем притягиваю его ближе с новой силой, сминая его рот своими горячими губами. Мое сердце бьется так часто, что он легко может почувствовать это, если прикоснется ко мне; мое морозное дыхание согревается и оттаивает, когда я прикасаюсь к нему;
хотя я по-прежнему считаю, что этого не заслуживаю.
Тема закрыта
Страница: 1
